30 лет без СССР. Стала ли Беларусь другой?

В декабре 1991­го лидеры трех советских республик — Беларуси, Украины и России — в Беловежской пуще провозгласили конец СССР. Дальше все бывшие союзные республики развивались по своим траекториям.

В 2020 году в рейтинге стран по ВВП по паритету покупательной способности на душу населения Беларусь занимала шестое место среди них. Насколько это хорошая позиция? Интерпретировать данный результат газета «Белорусы и рынок» попросила старшего преподавателя кафедры международной политической экономии БГУ Михаила ЧЕПИКОВА.

— В оценке развития постсоветских стран мне нравится подход экономиста Олега Гаврилишина. Постсоветские страны можно условно разбить на три группы: быстрые реформаторы (страны Балтии), медленные реформаторы (Беларусь, Узбекистан, Туркменистан), все остальные страны — умеренная группа. При этом экономические показатели лучше рассматривать не за тридцатилетний период, а разбить на два этапа.

Первые пятнадцать лет после распада СССР

В этот период наилучших результатов достигли быстрые и медленные реформаторы. Первые быстро разрушили госсектор и построили новый частный сектор. Издержки, связанные с разрушением госсектора, страны Балтии компенсировали за счет поддержки со стороны ЕС.

Медленные реформаторы еще продолжали получать экономический эффект от сохранившихся госпредприятий, но расплачивались за это высокой инфляцией и недостаточностью иностранных инвестиций. Уникальность данного периода для нашей страны, по сравнению с другими постсоветскими странами, состояла и в том, что Беларусь получала значительные энергетические субсидии со стороны России. Льготные цены на энергоносители компенсировали ущерб от отсутствия реформ. Экономический рост Беларуси был впечатляющим. В некоторые годы наша страна по экономическому росту обгоняла Россию, Польшу и даже Чехию.

Наихудший результат в данный период показали умеренные реформаторы: Молдова, Киргизия, Грузия, Украина. Эти постсоветские страны быстро разрушили свой госсектор, но из-за возникновения клановости и олигархата частный сектор в них развивался слабо. К тому же эти страны не определились, с кем интегрироваться, поэтому не получали поддержки ни от ЕС, ни от России.

Последние пятнадцать лет

В данное время Россия и умеренные реформаторы стали получать позитивные результаты от реформ. Рыночные институты в этих странах худо-бедно начали функционировать.

В Беларуси схема сохранения госсектора себя исчерпала. Госсектор самостоятельно разрушался, и никакие попытки правительства реанимировать его не приносили результатов. Поэтому в последние годы экономика Беларуси буксует и показывает гораздо худшие результаты по сравнению с Россией, Польшей и Литвой. В этот же период Беларусь начала быстро накапливать внешний долг.

Думаю, экономика Беларуси в последнее десятилетие совсем не «просела» по двум причинам. Во-первых, белорусский частный сектор хоть и не большой, но «закаленный». В отличие от других постсоветских стран белорусский бизнес рос не на почве приватизации, а возник с нуля. Ему было трудно пробиваться, но рос он более здоровым, не таща за собой старые проблемы. Частники обеспечивали рост ВВП и занятость населения. Во-вторых, поддержка России пусть и сократилась, но осталась.

Внешний долг Беларуси пока не критичен, однако ежегодно выплачивать 10 % от экспорта — тяжелое бремя для страны.

На мой взгляд, из опыта пройденного и из существующих реалий следуют три урока:

без ежегодных энергосубсидий России в 5–10 % ВВП поддерживать стоит только те госпредприятия, которые помогают платить внешний госдолг, а не накапливать его;

медленные реформы и формирование групп олигархов взамен массового частного сектора означает будущую стагнацию для национальной экономики;

интеграцию с Россией следует использовать для ускоренного создания собственных рыночных институтов поддержки массового частного сектора (пусть и с сохранением общего госконтроля по китайскому образцу).

Станислав  БОГДАНКЕВИЧ, бывший пред­седатель правления Нацбанка:

— Конечно, в независимой Беларуси люди стали жить значительно лучше. Мы видим это по таким показателям, как рост городов, строительство дорог, жилья и др. Главным образом улучшение качества жизни стало возможным благодаря поддержке России, которая предоставляла энергоносители по льготным ценам и возможность продавать на российском рынке белорусскую продукцию, неконкурентоспособную на мировом рынке.

Поддержка России имела как плюсы, так и минусы. Благодаря дотациям Беларусь осталась полусоветской страной — у нас сохранилось ручное, административно-­командное управление. Рыночные механизмы до конца задействованы не были. В последнее десятилетие экономика стагнирует. Рост в 1–2 % — это очень мало. Беларусь хоть и находится в Европе, но по средней зарплате, по средней пенсии, по ВВП на душу населения, по уровню экономического развития находится в самом низу рейтинга европейских стран. Это и есть результат сохранения неэффективного советского стиля управления экономикой. У нас даже коров чистят, потому что наверху стучат кулаком по столу. Современные эффективные экономики так не работают.

Без российских дотаций нам пришлось бы внедрять прогрессивные методы управления экономикой, развивать малый и средний бизнес, внедрять инновационные технологии.

Безусловно, выбранный после распада СССР курс — выбор самих белорусов. Большинство людей не были готовы принять перемены. Помню, когда я был членом ученого совета по защите диссертаций, мои выступления даже в протокол не заносили: мол, такое говорить нельзя. Считалось, что административно-­командное управление лучшее. Постоянно цитировали Маркса и Ленина. Сплошное цитатничество. Мысль экономическая не развивалась.

Поляки выбрали другой курс — рынок и демократию. В том, что две соседние страны сделали разный выбор, сыграли свою роль многие факторы. Польша, мне кажется, всегда была более европеизированной страной. Поляки сохранили частную собственность на землю, частный бизнес и фермерство. Другими словами, Польша сохранила иной опыт управления экономикой. А в Беларуси административно-командная система доминировала во всех сферах: политике, экономике, СМИ, здравоохранении, культуре.

Михаил ЧИГИРЬ, премьер-­министр Беларуси в 1994–1996 годах:

— Хотелось бы жить лучше, но имеем то, что имеем. Беларусь, наследница Советского Союза, до сих пор сохранила признаки той эпохи: остались колхозы, неэффективные госпредприятия, частной собственности на землю нет.

Не думаю, что после распада Советского Союза белорусское общество было готово идти по какому-то другому пути. Для этого нужны были проводники, вожатые, которые подготовили бы людей, объяснили им новый курс. В 1991–1995 годах были зачатки либерализма, но все равно огромное количество людей ностальгировало по Советскому Союзу, держалось за привычный уклад. Поэтому смены курса не произошло.

В позднем Советском Союзе людям нравилось спокойствие, которого сейчас нет. А в плане экономики я не вижу ничего, что стоило бы сохранить от наследия СССР. Он и развалился именно из-за трудностей в экономике, из-за бедности и нищеты.

Василий ШЛЫНДИКОВ, бывший руководитель концерна «Амкодор»: 

— В Советском Союзе мне нравилось то, что мы были молодыми (смеется). Жизнь воспринимали куда проще, чем сейчас. К тому же была уверенность, что государство не поступит с тобой несправедливо.

В то время на успешных людей писали анонимки: советская система поощряла доносы, через анонимки контролировалось общество. Работая директором, я никогда не переживал из-за анонимок. Ну да, приходили проверки, объективно оценивали ситуацию, и, если я был неправ, то анализировал свою работу, исправлял ошибки.

В общем, в Советском Союзе я чувствовал себя более защищенным. Думаю, не только я. Многие, кто помнит те времена, скажут, что была стабильность. Человек ходил на работу, получал небольшую зарплату и был уверен, что у него эта работа будет завтра и послезавтра. Сегодня такой уверенности нет.

При этом шанса на достойный уровень жизни советская система не давала. Люди жили бедно, не видели мира, получали однобокую информацию из государственных СМИ. Из всех рупоров пропагандировались ложные идеи вроде построения коммунизма.

После распада СССР у части нашего народа появился шанс жить достойно. Люди стали строить квартиры и коттеджи, обзавелись бытовой техникой и электроникой, западными автомобилями. А потом появились мобильные телефоны и интернет. Люди стали вести совершенно другой образ жизни, чем в Советском Союзе.

Что еще важно, у белорусов появилась возможность ездить за границу, и они увидели, как живут там. В результате произошло то, что произошло. Да, Беларусь еще полусоветская. Но прошлый год показал, что люди так жить больше не хотят. Думаю, если бы после распада Союза наша страна развивалась по другому курсу, то с ее потенциалом мы по уровню экономики сейчас обгоняли бы ту же Польшу.

Где бы я хотел жить — в советской или современной Беларуси? Скажу так: мне нравилось жить в Беларуси, которая была сразу после распада Советского Союза, с 1991 по 1995 год. Тогда был короткий промежуток либеральной экономики. Мы могли работать, творить, зарабатывать. Народ впервые поехал смотреть мир. Было много надежд, ожиданий и веры в светлое будущее.

Читайте нас в: