Темная сторона валютной стабильности

Кажется, исполнилась мечта Национального банка. Ведь это его давнее желание — чтобы колебания валютных курсов перестали влиять на инфляцию. И наконец все получилось.

Валютный рынок существует отдельно, а инфляция отдельно, и укрепление белорусского рубля к доллару и евро уже никак не влияет на цены. Нынешнее укрепление рубля вряд ли продлится долго, но станет дополнительным негативным социальным фактором, вымывая у населения его сбережения.

Несчастье помогло

Укрепление белорусского рубля — следствие не экономических успехов, а административных практик. Причем по большей части не своих собственных, а соседских. С началом военного конфликта в Украине, когда курс российского рубля в панике устремился к новым высотам, российский центробанк ввел драконовские ограничения на валютном рынке и среди них — запрет на переводы денег за границу иностранными компаниями, ограничения на инвестиции, запрет продажи валюты и обязательную продажу валюты экспортерами. Как результат — сферический курс российского рубля в вакууме укрепляется.

Белорусский регулятор, в отличие от российских коллег, никаких столь масштабных ограничений не вводил. Но это ему и не было нужно, потому что чем меньше западных рынков остается у Беларуси, тем меньше у белорусского рубля возможностей для автономного от валюты союзника плавания. Так что траектория изменений курса белорусского рубля закономерно повторяет траекторию российского.

С проблемами на западных рынках связана другая причина укрепления обеих валют. В обычных обстоятельствах укрепление рубля было симптомом экономического здоровья. Сейчас, как ни парадоксально, это стало следствием экономического неблагополучия. С введением рестрикций на поставки ряда товаров из ЕС и США объемы импорта упали, вместе с ними упал спрос на валюту. В апреле белорусские предприятия купили 2 млрд долларов, по сравнению с 2,3 млрд в марте.

Сомнительность пользы

Поскольку укрепление рубля не было следствием экономических успехов, его положительное влияние на экономику тоже не особенно очевидно. В марте инфляция в годовом выражении подскочила почти на 16 %, закономерно отражая ослабление курса белорусского рубля, панику среди продавцов и покупателей.

Но в апреле валютные курсы развернулись в обратную сторону. За месяц белорусский рубль укрепился к доллару почти на 10 %. Однако сдерживанию инфляции это не помогло: в годовом выражении она в марте выросла до 16,8 %. Продовольствие подорожало на 19 %, непродовольственные товары — на 18 %, то есть в смысле отрицательного воздействия на инфляцию валютный курс работает. А вот положительные эффекты, наоборот, не просматриваются.

Росту доверия к национальной валюте укрепление рубля тоже не способствует. На начало мая объем рублевых вкладов в годовом выражении сократился на 17 %. Ставками выше ставки рефинансирования у банков не получилось заманить к себе больше рублевых депозитов. А объем переводных депозитов, то есть денег, которые люди держат на расчестных карточках, вообще упал на 37 %. Не доверяет население ни белорусскому рублю, ни биржевым коммюнике о состоянии его здоровья.

Получается, что официальные биржевые курсы хороши в основном для того, чтобы хвастаться ими по телевизору. И отчитываться о росте зарплат в долларовом эквиваленте. Правда, на практике людям от укрепления рубля сейчас больше вреда, чем пользы.

Изъять излишки

По оценке председателя Белорусского союза предпринимателей Александра Калинина, на руках у населения вне банковской системы может оставаться до 7 млрд долларов. Не ждать милостей от народа, а изъять у него лишние деньги — вот задача, которую помогает решить властям растущий курс белорусского рубля. Ведь население все равно потратило бы их на какую-нибудь ерунду, а государству эти семь миллиардов гораздо нужнее. На семь миллиардов можно выдать много кредитов устойчивого развития промышленным флагманам.

В изъятии у населения излишков накоплений через укрепление курса рубля белорусские власти достигли определенных успехов. Цены растут, реальные доходы населения в марте упали на 3–4  %, и людям чаще приходится использовать валютные заначки, меняя доллары и евро на крепнущий белорусский рубль.

В апреле физические лица продали валюты на 120 млн больше, чем купили. И делали это очевидно не от хорошей жизни. Не потому, что у людей вдруг появилось много лишней валюты. За это же время общий объем валютных депозитов сократился почти на 80 млн долларов. По данным опроса BEROC, в апреле 50 % белорусов ощутили падение доходов, а 20 % вынуждены были экономить на покупке продуктов.

Собственно, население является чистым продавцом валюты уже десять месяцев подряд. Но в последний месяц укрепление белорусского рубля на фоне растущей инфляции стало, можно сказать, дополнительным налогом на продажу гражданами своих валютных сбережений.

Старые риски

Правда, сомнительно, что этот «налог» продержится долго. Все-таки практика показывает, что административные ограничения на валютных рынках эффективны в течение ограниченного времени, а потом их либо приходится отменять, либо они приводят к множественности курсов и расцвету черного рынка. А ослабление российского рубля потянет за собой и ослабление белорусского, причем значительно опережающими темпами.

К тому же у белорусского рубля хватает и своих собственных, специфически белорусских рисков. Простимулированная западными санкциями экономика входит в стадию альтернативного роста. А у белорусского правительства почти на генетическом уровне есть опыт стимулирования реального сектора за счет дешевых кредитов Нацбанка.

Не зря же премьер Роман Головченко намекал на необходимость снижения ставки рефинансирования. И не зря ответственные люди в правительстве все чаще говорят, что успехи реального сектора важнее всей этой финансовой стабильности. Как показывает практика, в азарте эмиссионного кредитования белорусские власти не обращают внимания на такие пустяки, как финансовая или там валютная стабильность.

Читайте нас в: