Озерный промысел: и рыбку съесть, и в лужу не сесть

В Беларуси более 10 тыс. озер, сотни рек, бесчисленное количество прудов и карьеров. Арендуется малая их часть. А ведь многие могли бы быть «вовлечены в хозяйственный оборот», тем более что несколько рыбхозов уже банкротятся.

Газета «Белорусы и рынок» решила выяснить, как чувствуют себя частные арендаторы «голубых нив», выращивающие рыбу, и смогут ли они в случае закрытия рыбхозов заменить государственные предприятия.

Без амура — никуда

В Ивацевичском районе есть пруд Журавец, размером превосходящий большинство белорусских озер. Недаром арендатор Михаил КАРПОВИЧ называет недавно ставшие для него практически родными 150 гектаров «водной поверхности», а это 1,5 кв. км, озером.

В далекие уже времена пруд был выкопан на месте торфоразработок. Он никогда (при предыдущих арендаторах) не зарыблялся — на Журавце ловили в основном щуку на спиннинг. Ведь с удочкой тут с берега не порыбачить: пруд очень заросший и таким был всегда.

«Он мне достался после того, как предыдущий арендатор отказался от него из-за выросшей почти в 3 раза платы. Хотел взять другой водоем, но с озерами у нас есть проблема: они с насосными станциями, а ее не потянет ни один арендатор. Если кому-то не понравится предприниматель и его решат разорить, то включат оборудование на месяц — и вылетит он в трубу из-за счетов за электричество.

Журавец — хороший водоем, один из лучших в районе. Вода чистая, родники есть, слив постоянный идет, уровень не падает, летом вода не цветет. Вот только заросший очень. Потому что амура не хватает, ведь иначе «траву» никак не победить — ни руками, ни техникой не скосить», — рассказал Михаил Михайлович.

Неудачная «проба чешуи»

В отличие от былых арендаторов, Карпович (кстати, подходящая фамилия, согласны?) изначально был нацелен на рыбоводство. При составлении бизнес-плана он указал, что запустит в озеро карпа и амура. Но «проба пера», или скорее чешуи, не удалась.

«В первый год поздновато запустил карпа — летом (исполком с документами затянул). В прошлом году запустил полтонны амура, так его щука съела, ни одного не видел. И 4 тонны карпа вовремя запустил. Искал, где подешевле, не в «Сельце» уже брал, хотя у них лучшая рыба, селекционная, махом растет, как на дрожжах прет. Уже есть экземпляры по 4 килограмма.

В этом году надо хотя бы тонну амура запустить. Ищу. В «Сельце» — 10 тыс. за тонну, в других рыбхозах — по 5 тыс., но там рыба крупнее, 200—400 г, а в «Сельце» — от 60 до 100 г. Но, исходя из своего опыта, могу сказать: именно в этом рыбхозе самая лучшая рыба», — продолжает Михаил Карпович.

Амур нужен, чтобы рыба не гибла зимой из-за нехватки кислорода. В эту зиму Михаил Карпович с пилой провел на озере не один день. А рядом ходили местные жители — с сачками.

«Три ночи провел в автомобиле, чтобы не было «дикого капитализма». Лед-то резали много дней, но когда карп стал подниматься в лунки, да по сто штук трехкилограммовых рыбин — бери да собирай руками! — тут уж пришлось караулить».

«Хочу, чтобы озеро было живое»

В этом году Михаил Карпович построил мостки для рыбаков — двенадцать штук, два на три метра, и планирует получать деньги от рыбалки: «Бизнес-план составил и стараюсь его придерживаться. Но в основном работаю для души. Жена против моего занятия: времени тратится много, а прибыли никакой. Три года я только вкладывал — убытки с каждым годом накапливаются. Но когда работа в радость и дело не в доходах, то трудности на второй план отходят. Это долгосрочный проект, а если говорить о возможной прибыли и иметь в виду наши цены на рыбу и арендные ставки, то очень долгосрочный.

В этом году уже не буду так много рыбы запускать, но тонны две надо: амура — тонну, толстолобика — килограмм триста, чтобы был как подвид. Я бы кинул килограмм по сто дорогих форели и осетра, купив в «Сельце», но кислорода в воде мало. А когда его не хватает, первой гибнет форель. Эту зиму она не пережила бы.

Нравится этим заниматься. Хочу, чтобы озеро было живое, чтобы рыба была, рыбаки приезжали и сам посидеть мог. У меня нет цели выловить сетями крупную рыбу и продать — хочу, чтобы сюда постоянно приезжали люди, чтобы тут соревнования по ловле проводились».

А если бы государство спросило, чем помочь частнику, арендующему пруд или озеро. Что ответил бы рыбовод?

«Можно было бы помочь с уменьшением аренды, к примеру «в обмен» на то, что некоторое количество местных рыбаков арендатор пустит ловить бесплатно. Да и с рассрочками помочь, с льготами по закупке рыбопосадочного материала (по квотам), выделяя деньги рыбхозам. Чтобы легче арендаторам жилось. Ведь как мне сделать путевку дешевле, если аренда не 500 рублей, как три года назад, а 1400 в квартал?».

За ставками — в исполком

Сегодня в стране всего 79 арендаторов естественных водоемов и около 300 прудов и карьеров. Сколько арендаторы приносят в казну, сказать трудно: единой статистики нет. К тому же деньги идут в разные бюджеты: арендаторы рек и озер платят в областные, а прудов и карьеров — в районные. Могли бы приносить в разы больше — арендуется около 20 % от имеющихся фондов (прудов — 50 %), ведь в аренду могут предоставляться не все водоемы — по природоохранным соображениям и те, что хотя бы частью находятся на территории населенных пунктов.

Заместитель начальника отдела главного управления интенсификации животноводства Минсельхозпрода Беларуси Ольга БОРЕЙША, которая курирует рыбную отрасль, рассказала, что арендные ставки не поднимались по всей стране: Совмин утверждает лишь минимальные ставки за аренду рыболовных угодий, а конкретные нормативы увеличивают местные исполкомы, в ведении которых находятся водные объекты: «Например, Витебская область их вовсе не увеличивала, а вот Минская подняла. Минимальные ставки за аренду рыболовных угодий различаются по областям, по типам водоемов, но ставка практически для всех одинаковая: в год 0,1 базовой величины (БВ) за гектар. В нескольких случаях — 0,2 БВ».

«Деды ловили, мы — купались»

Арендаторам рек и озер редко отказывают в продлении договоров, десять — двенадцать случаев в год. «В любом случае расторжение договора происходит согласно Правилам ведения рыболовного хозяйства, в частности п. 25, в котором все четко прописано. Порой арендатор понимает, что прибыли водоем не приносит или что он не может выполнить условия, прописанные в договоре, и отказывается от него», — пояснила специалист Минсельхозпрода.

Одно из самых грубых нарушений — кормление рыбы в естественных водоемах. Это строжайше запрещено. А что с запретами на ловлю для местных жителей? Дескать, «деды здесь ловили, мы — купались»? Часто ли возникают конфликты? Оказывается, да. Указом установлен перечень граждан, которые попадают под льготные условия ловли (обычно это скидка в 50 %), и местные жители входят в их число. «Но люди даже несколько рублей не хотят платить. И обычно арендатор идет на некоторые уступки, дабы не разжигать конфликт. Но все равно пять—семь раз в год приходят жалобы, что не дают ловить бесплатно или что билет дорогой», — пояснила ситуацию Ольга Борейша.

Рыбхоз — магазинной рыбе голова

Чаще конфликты возникают там, где арендованы не озера, а пруды, в которых арендаторы разводят рыбу. Они зарыбляют эти водоемы, тратят деньги на комбикорм, ветеринарные мероприятия. И логично, что даже местных не хотят пускать ловить бесплатно.

А сколько же на всех арендованных водоемах вылавливается рыбы? Могут они заменить рыбхозы? Не оскудеют ли наши «водные нивы»?

«Производство на прудах и в карьерах составляет 7—8 % от общего по стране. Основа его — рыбхозы: из 13,8 тыс. тонн промыслового лова прудовой рыбы за прошлый год на долю арендаторов пришлось лишь 860 тонн (годом ранее — 800). Платный лов озерно-речной рыбы в десяток раз меньше: в 2020 году было выловлено 1146 тонн, в 2019-м — 1100, годом ранее — 1070», — привела цифры эксперт.

В этом случае — не за счет увеличения числа арендаторов: к сожалению, за последние пять лет арендаторов рек и озер стало на 50 меньше. Связано это с низкой рентабельностью, высокой арендной платой. Многие из ввязавшихся в это дело бросают его через несколько лет. Из 79 львиная доля (более 50) приходится на Витебскую область.

Деньги принесет не рыбоводство

А вот число тех, кто арендует пруды и карьеры, из года в год растет,
как и площадь этих объектов (колеблется в пределах 7—8 тыс. га), но рыба выращивается не везде, часто арендаторы ограничиваются платной рыбалкой. Исторически прудов больше в Брестской и Гродненской областях (так называемые панские пруды). Интерес к их аренде подогревает то, что на них можно заниматься производством рыбы и требований со стороны контролирующих и проверяющих органов меньше. Каковы же перспективы развития арендного рыболовства/рыбоводства?

«Мне кажется, что отрасль будет развиваться в сторону предоставления услуг, а не производства. Развитие местного водного туризма, отдыха — это тенденция не только белорусская. Взять хотя бы кемпинг «Косачи» в 37 км от Минска. Там пруд лишь на 2,6 га, но постоянно проводятся соревнования по лову различной рыбы, и масса желающих просто порыбачить и шашлыки пожарить — прекрасный пример развития такого рода бизнеса», — рассказала Ольга Борейша.

Читайте нас в: