Игорь Тышкевич: Между Беларусью и Украиной глубокий дипломатическо-политический конфликт

Между Беларусью и Украиной разворачивается торговая война. Кто от нее пострадает больше? Каковы перспективы разрешения экономического конфликта? Эти и другие вопросы газета «Белорусы и рынок» задала политическому обозревателю, аналитику украинского Института будущего, специализирующемуся на белорусской тематике, Игорю ТЫШКЕВИЧУ.

Десятилетиями политические отношения Беларуси и Украины были в целом дружественными, хотя и ухудшались не один раз, и периоды «охлаждения» были довольно продолжительными. Но даже в период политических обострений экономическая составляющая практически не страдала, хотя товарооборот Беларуси и Украины год от года существенно колебался. К примеру, он обвалился после «революции достоинства» 2014 года почти на 40% - до 3,47 млрд долларов.

При этом нельзя не отметить, что Александр Лукашенко всегда стремился развивать торговлю Беларуси с Украиной, одновременно решая две задачи: получая прямую выгоду и демонстративно создавая «противовес» отношениям с Кремлем.

Если в 2000 году доля Украины во внешнеторговом обороте Беларуси составляла чуть более 3%, то затем она резко, в 2,5 раза, выросла и держится на этом уроне долгие годы. Причем у Беларуси положительное внешнеторговое сальдо. В 2020 году товарооборот составил 4,4 млрд долларов, при этом наш экспорт – 3,1 млрд. Но он заметно упал по сравнению с 2019-м годом – на 1,15 млрд долларов (-20,7 %). Получается, что даже в пандемийный год мы поставляем южному соседу в три раза больше товаров и услуг, чем он нам.

Важно отметить, что основу белорусского экспорта многие годы составляют поставки нефтепродуктов (более 1 млрд долларов) и калийных удобрений. А вот украинцы поставляют в Беларусь очень широкий и разноплановый ассортимент, и чтобы ударить побольнее, придется постараться с санкциями.

Очередной виток противостояния стартовал в августе прошлого года и постепенно приобрел очертания полноценной торговой войны. Тем не менее Украина остается вторым торговым партнером для нашей страны. И ухудшение отношений (прежде всего экономических) негативно скажется на состоянии белорусской экономики, для которой украинский рынок сбыта является в некоторых отраслях приоритетным, а в целом – очень важным. И приобретающим на фоне чудовищно ухудшившихся отношений с Западом еще большее значение.

С вопроса о том, как сейчас можно охарактеризовать взаимоотношения двух стран, начался наш разговор с Игорем Тышкевичем.

— Если коротко — это глубокий дипломатическо-политический конфликт и негативные ожидания в экономической сфере. Почему ожидания? Потому что по многим основным товарным группам падения товарооборота нет. И даже громкая новость о том, что введены санкции против МАЗа, на самом деле уже не новость. Это решение (о пошлине в 35% на белорусские транспортные средства) сегодня не работает, оно было обжаловано в суде и действовало лишь сутки. Более того, МАЗ за 5 месяцев 2021-го нарастил свои продажи, по сравнению с 2020-м.

— Громкой новостью был отказ мэра Львова от покупки автобусов МАЗ. Как прокомментируете?

— Он лоббирует интересы своего производителя, львовского «Электрона», один из хозяев которого — его соратник по политической партии. И среди пострадавших есть не только МАЗ, но и украинский «Богдан», который подает в суд на мэра Львова. Так его вовсе не допустили до этого тендера, «завернув» документы. Выиграл минский завод, предложивший поставить 100 автобусов за сумму на 6 млн евро меньше «Электрона». Но Андрею Садовому все равно, он будет лоббировать интересы «Электрона» и делать все, чтобы аннулировать результаты любого тендера, пока не достигнет желаемого.

— Много шуму наделала новость о том, что после резкого снижения поставок белорусского бензина А-95 (с 55 до 10 тыс. тонн в месяц) на Украине может начаться транспортный коллапс. Насколько важна эта статья импорта для украинского рынка?

— Этот рынок не так велик, и доля белорусского А-95 велика (в зависимости от года колеблется в пределах 30-37 %). Кстати, по дизельному топливу позиции примерно такие же — 37-40 %. Когда Беларусь выходила на рынок авиационного топлива, то и там ее доля была весомой — около 20 %. Понятно, что исчезновение белорусского бензина создаст определенные проблемы, но падение поставок в общем-то ожидаемое, из-за ремонта на МНПЗ это всегда случается.

Если говорить о нефтехимии, то нельзя не упомянуть такую статью белорусского экспорта, как битум. Владимир Зеленский принял программу «Большая стройка», по которой ремонтируется, строится, реконструируется множество дорог по всей стране. В 2021-22 годах, к примеру, должно быть введено в строй более 1000 объектов. Это дает понятие о сегодняшних объемах украинского рынка битума. Так вот на нем доля белорусской продукции – 60 %, и именно битум — основа бизнеса белорусского олигарха Николая Воробья. Именно из-за «Большой стройки» Зеленского МНПЗ стал поставлять на Украину гораздо больше битума, и куда меньше бензина, чем раньше.

— Как оцените ближайшие перспективы развития торгово-экономических отношений? В ближайшие месяц-два обеими странами будут вводиться новые виды ограничений?

— Повторюсь: в большей степени идет не реальная торговая война, а обмен громкими заявлениями, на фоне которых есть негативные ожидания. И в тени этих решений идут несколько процессов. Во-первых, работа украинских лоббистов, которые хотят занять «белорусскую» долю рынка. Причем не обязательно украинской продукцией. Во-вторых, на Украину идет определенный нажим со стороны европейских партнеров, которые требуют от нее большей активности. В-третьих, у официального Киева есть определенная настороженность к тому, чтобы делать резкие шаги в отношении Минска. В четвертых, у белорусских властей есть нежелание втягиваться в полноценную торговую войну, но есть и эмоциональная составляющая и желание попробовать «показать Украине ее место».

Все это привело к тому, что сегодня новых проектов, которые могли бы развиваться, нет. Консультации по ним остановлены. Старые проекты пока продолжаются, но на фоне негативных ожиданий. К примеру, введение «индивидуальных лицензий» — это не полный запрет импорта, а лишь введение еще одного барьера, который пока не работает. При этом таможенные пошлины не повышаются, все остается неизменным. На сегодняшний день я не видел пока ни одного сообщения о том, что какому-то украинскому экспортеру не выдали такой лицензии. Возможно, этот процесс в июле начнется, но пока проблем нет.

— Огромные проблемы для «Белавиа» создал запрет Украины на полеты над ее территорией. Это решение Киев принял самостоятельно? И в дальнейшем наши южные соседи будут играть свою партию в отношениях с Минском без помощи со стороны?

— Украина приняла это решение даже раньше Польши. Пионером были прибалтийские республики. Если говорить о давлении на белорусские власти, то сегодня у Украины нет четкого сценария, что же делать с Беларусью. Есть несколько факторов, влияющих на принятие решений в администрации украинского президента. Первый — собственно дипломатический конфликт. Второй — личностный конфликт Владимира Зеленского и Александра Лукашенко. Третий — внутриполитические процессы в самой Украине. Четвертый — внешнеполитическое давление со стороны ЕС, так как у него есть масса вопросов к официальному Киеву, связанных со скоростью реформ, борьбой с коррупцией, и т.д. И на этом фоне наличие союзника на европлощадке, который поддерживал бы позиции Украины, очень важно. И таким союзником является в первую очередь Литва. Позиция которой известна.

— Кто пострадает от торговой войны сильнее: Беларусь или Украина?

— Если ситуация не изменится, то особых потерь не понесет никто. Потому что торговля базовыми товарными группами и проекты сотрудничества идут. Если вдруг неожиданно остановится торговля между двумя странами, то для Украины остро встанет вопрос замещения нескольких товарных групп, в которых велика доля белорусского импорта, и которые не выпускаются на Украине. Для Беларуси это, во-первых, выпадение доходов, ведь ее экспорт в Украину даже в прошлом году существенно превышал миллиард долларов. Во-вторых, проблемы с поставками нескольких групп товаров. В политическом плане Украина не потеряет ничего, Беларусь лишится возможности балансирования украинским рынком и нивелирования потерь на российском.

В долгосрочной перспективе говорить сложно, зависит от того, сможет ли Украина наладить производство или поставки белорусских товаров, а Беларусь —найти рынки сбыта своей продукции, имеющей спрос у южных соседей. В качестве альтернативы можно рассматривать рынок Ирана и Африки. Если же брать перспективу до года, то потери понесут обе стороны.

— Каковы перспективы нормализации? От чего они зависят?

— В теперешнем формате, при неразрешении белорусского политического кризиса, они нулевые. Перспективы на новом этапе, когда окружение Лукашенко попробует презентовать свой вариант Конституции и начнет вокруг него торговлю с Европой, есть. Тогда Беларуси потребуются посредники, которые будут говорить с европейскими столицами. Варшава и Вильнюс разговаривать с Минском не будут. Киев может теоретически стать таким посредником и получить как и политические, так и экономические выгоды. Но это только на новом этапе развития политического кризиса, до августа это невозможно.

Эта вероятность появится, когда украинское руководство определится, какой из трех возможных сценариев сотрудничества с белорусскими властями оно выберет. Первый — полная конфронтация, второй — «реальная политика», действовать, как будто ничего не случилось, третий — быть медиатором диалога с частью европейских стран. Каждый из этих сценариев предполагает определенные административные решения и смену политической и дипломатической коммуникаций. Такие возможности могут появиться в конце 2021 года, с другой стороны, вопрос:  насколько Украина будет желать воспользоваться этими возможностями. Если этого не случится, тогда нормализация наступит уже после того, как пройдет первый этап торга с европейскими державами, когда они перейдут к другой фазе сотрудничества с Беларусью.

Читайте нас в: