Практически каждая из подготовленных мною еженедельных колонок рубрики "Философия жизни" (а счет уже давно перевалил за три сотни) имела свое начало в каких-то реальных событиях, по той или иной причине казавшихся мне достойными стать предметом общественного внимания.
Как, например, это было в доисторические уже времена, когда вокруг висели стенды "Не проходите мимо".
На сей раз я хотел поговорить о предметах чекистского обихода, увиденных мною на днях в Берлине, в главном здании бывшего министерства госбезопасности ГДР - Stasi.
Служащие берлинского филиала Лубянки отличались педантизмом в работе, чем любили щегольнуть перед своими советскими наставниками, поэтому запланированная организаторами поездки экскурсия обещала быть интересной. Сразу скажу: ожидания оправдались, и более того.
В частности, мне удалось убедиться, что давняя газетная информация о созданном немецкими чекистами банке запахов потенциальных "врагов народа и государства" соответствует действительности. Технология приготовления этих "консервов" была незатейлива. Подозреваемого вызывали в отделение и проводили длительную профилактическую беседу. Естественно, человек волновался, ерзал по стулу, боялся, потел...
После его ухода служитель стирал эту "лужу страха" с сиденья, а салфетку помещал в стеклянную банку, как это делают хозяйки, заготавливая припасы на зиму.
Теперь достаточно было чекистской собаке понюхать предметы на месте совершения преступления против "первого государства рабочих и крестьян на немецкой земле" (надпись на стене, листовка и т. д.), и она безошибочно идентифицировала банку с нужным запахом. Всех дел, что послать по нужному адресу "воронок".
Смотрел я на эти ноу-хау и думал о том, что было у нас и что осталось. Кроме по сию пору не высохших тут и там луж страха. Ведь перестройка не коснулась, не задела даже наши славные органы. Вспоминал о дактилоскопической инициативе бывшего министра МВД Наумова и завидовал немцам. Будь у нас такое Stasi, мы бы его "на руках носили". Но наше носит нас. Часто пинками. Нет, что ни говорите, интересно было бы побывать на экскурсии в нашем КГБ. Ознакомиться с технологиями, познакомиться с "технологами". Хотя бы с теми, кто уже отошел от дел и пользует сообразно потребностям свою повышенную за наш счет пенсию. К слову, оставшиеся вне профессии сотрудники Stasi (гримасы жизни в правовом государстве) тоже получают повышенные пенсии. На эти цели федеральное правительство ежегодно тратит астрономическую по белорусским масштабам сумму - 9.000.000.000 EUR.
Знаю, что многие при слове "перестройка" скептически улыбаются. Основания для этого есть. А вот Хонеккер боялся. Почему? Потому что провозглашенная ею и недолго у нас просуществовавшая гласность позволяла обществу ставить перед властями самые неудобные вопросы и требовать на них ответы. Требовать правды и наказывать за ложь. А это начало конца любого тоталитаризма.
Прав был товарищ первый германский секретарь в своих опасениях. Нам опять остается утешаться тем, насколько легко у нас можно стать и оппозиционером, и врагом народа. Рассказывают такой случай. На Радуницу после тяжелой болезни умирает старый человек. В семье горе, да и в такой день! Но у людей ведь служба дни и ночи. Зашел в дом участковый, предупредил, что скоро придут побеседовать. А через полчаса уже прибыл майор... чтобы снять у покойника отпечатки пальцев.
Да может ли такое быть? Человек, позвонивший в редакцию, когда я начинал работать над этой колонкой, утверждал, что так оно и было. А еще он сказал, что скорее умрет, чем позволит себя дактилоскопировать.
Шутить в том духе, что, мол, никто вас не держит, будут другие. Автор же с сожалением констатирует: лозунг "Мы народ!", с которым немцы отправились рушить Берлинскую стену, к нам пока приложен быть не может.
Потому что мы слишком правильно поняли подаваемый нам сигнал: если "органам" понадобится дактилоскопировать мужчин, ускользнувших от процедуры благодаря несанкционированной кончине после 3 июля прошлого года, они проведут эксгумацию.
И найдут нужную общественную поддержку своему очередному праведному делу.
* Эрик Хонеккер - многолетний председатель правящей Социалистической единой партии Германии и Государственного совета ГДР, Герой Советского Союза.
