Власти Европейского союза и Беларуси в двусторонних отношениях уверенно выходят на уровень конца 90-х. И наступающий год вряд ли станет переломным.
Более чем через год после президентских выборов в Беларуси потепления в отношениях между Минском и Брюсселем не предвидится. Для этого есть ряд внутренних и внешних причин.
Миграционный кризис
Белорусская сторона недовольна продолжающимися встречами лидеров государств ЕС с бывшим кандидатом в президенты Светланой Тихановской, а также поддержкой ее штаба и других политических инициатив белорусов за рубежом. Видимо, в связи с этим «недружественным» поведением Брюсселя и ряда европейских столиц был выбран курс на демонстрацию западным соседям, чего может стоить нестабильность на их границах. Некоторое время мигрантский кризис на белорусской границе действительно занимал умы и сердца европейцев, но не стоит забывать, что не меньшие вызовы стоят перед Грецией и Италией, а между Францией и Великобританией продолжается конфликт в связи с попытками беженцев пересечь Ла-Манш. Ответом на потоки мигрантов со стороны Беларуси стало возведение заборов с колючей проволокой, что может напоминать об эре холодной войны.
Ликвидация НГО
Еще одним «наказанием» европейцев за их активную поддержку оппозиции можно считать продолжающуюся весь 2021 год ликвидацию общественных объединений и независимых медиа, а также внесение множества ресурсов в список экстремистских. В интервью Би-би-си Александр Лукашенко неоднозначно дал понять, что стоит задача уничтожить все структуры, которые каким-либо образом поддерживал Запад. Такие или подобные меры белорусские власти уже принимали в 1999 году, когда под видом перерегистрации были ликвидированы десятки, если не сотни инициатив.
Сокращение контактов
Значительно сокращено присутствие европейских дипломатов в белорусской столице. И хотя их не выселили из резиденций, как это было в 1998 году, отсутствие возможностей для непосредственных контактов внутри страны может негативно сказаться на любых попытках достичь консенсуса.
Возможности выезда за границу для белорусов значительно сократились как в связи с ограничениями со стороны белорусских властей, так и из-за запрета на полеты над европейской территорией для «Белавиа» и полеты над белорусской территорией для европейских авиалиний. Это не совсем аналогично ситуации, когда белорусам нужен был штамп в паспорте, разрешающий выезд за рубеж, но тем не менее впервые за последние 20 лет попасть в соседние страны стало дорого и логистически сложно. Сужение контактов на уровне обычных людей в интересах прежде всего официального Минска, который опасается «финансирования экстремизма» за счет передачи денег частным лицам, пострадавшим от репрессий. С другой стороны, Польша сделала исключение в своих COVID-ограничениях для белорусов и впускает в страну любого белоруса с шенгенской или польской национальной визой.
ЕС и США, в свою очередь, продолжают принимать санкции. Последние пакеты были связаны не столько с памятью о президентских выборах, сколько с последующими действиями — судами, миграционным кризисом и т. д. Эти санкции могут сравниться с реакцией ЕС и США на референдум 1996 года и выборы 2001–2006 годов, но до полной заморозки программ ЕС с Беларусью, как это было в 1997–2003 годах, еще не дошло.
Сценарии будущего
В наступающем году события могут развиваться по двум сценариям.
Первый: нарастающая эскалация. ЕС и НАТО могут посчитать Беларусь союзником России в дестабилизации ситуации на украинской границе и «заодно» сделать нашу страну целью ответных мер. Кроме того, без надежды на диалог о либерализации могут приниматься очередные пакеты санкций в адрес белорусских предприятий и физических лиц. В ответ белорусские власти расширят списки «экстремистов», добавят в арсенал обвинений в адрес активистов пропаганду нацизма и могут задуматься о повышении средней продолжительности тюремных сроков (что уже было опробовано на приговорах от 14 декабря). В арсенале может появиться и постоянная блокада определенных соцсетей, а также вхождение в сферу «суверенного интернета», который разрабатывает Российская Федерация. В случае реализации этого сценария о белорусских властях все реже будут вспоминать как об отдельном субъекте, если только те не смогут предложить Европе убедительную теорию о своем несогласии с действиями Кремля.
Сценарий второй: сохранение статус-кво. После наиболее громких приговоров может начаться амнистия для ряда лиц, которых правозащитники признали политическими заключенными. Несмотря на ликвидацию неправительственных организаций, власти позволят им действовать подпольно и не будут увеличивать строгость наказания. Статья об экстремизме будет использоваться скорее как устрашающий фактор для новой активности, чем как реальный механизм преследования несогласных. Европейский союз, в свою очередь, будет затягивать очередные пакеты санкций либо даже решит вывести из-под их действия некоторых субъектов. К концу года, например под предлогом консультаций в рамках «Восточного партнерства», произойдет попытка диалога о нормализации отношений.
В обоих случаях ЕС по-прежнему будет заявлять о поддержке демократических устремлений белорусского народа и вряд ли прекратит поддержку офисов белорусских политиков за рубежом. Продолжатся программы для медиа и студентов, при этом упор будет делаться на те инициативы, которые, в изгнании или в стране, могут достучаться до жителей страны. Отдельные страны Союза будут пытаться осторожно налаживать отношения с официальным Минском за счет программ грантовой поддержки в социальной сфере и здравоохранении. Результат референдума по изменению Конституции может стать поводом для перехода от одного сценария к другому как со стороны ЕС, так и со стороны белорусских властей. Если в ходе и после референдума будут проводиться действия, которые власти расценят как угрозу, усилятся зачистки и найдутся дополнительные способы нанесения ущерба европейским и американским интересам. Если же референдум пройдет в «зачищенном» поле с минимальной активностью, поводов для новых арестов и сроков будет меньше, что формально может приоткрыть дверь для начала разговоров об оттепели.