Евгений ГОНТМАХЕР: Не нужно преувеличивать возможности Кремля

Евгений ГОНТМАХЕР, российский экономист, член экспертной группы «Европейский диалог», недавно в своем блоге на «Эхо Москвы» опубликовал текст с заголовком «Не забыть Беларусь». В публикации автор обратил внимание на то, что гражданское общество России неактивно выражает свое отношение к событиям в Беларуси. «Самое плохое сейчас — отмалчиваться, съев весь попкорн», — написал экономист. Газета «Белорусы и рынок» поговорила с Евгением Гонтмахером о том, как россияне и их политическое руководство воспринимают белорусские события.

— Почему восточные соседи так инертно наблюдают за тем, что происходит в нашей стране?

— Россияне привыкли реагировать на драматические вещи, такие как, например, война в Украине: проливается кровь, погибли тысячи людей, присутствует резкая антироссийская повестка. На этом фоне, в понимании россиян, в Беларуси ситуация спокойная. В риторике белорусской оппозиции нет ожесточения или антироссийских настроений. Кровь на улицах массово не проливается. В российских госСМИ ничего не сообщают о репрессиях и арестах в вашей стране. Поэтому белорусские события не захватывают внимание большинства россиян.

Российские политики практически все провластные и не высказываются, потому что официально Россия поддерживает Лукашенко. Громче всех белорусскую повестку в России продвигает разве что белорусская диаспора, особенно в Москве и Санкт-Петербурге, и они молодцы.

— Согласно Росстату, 22,6 % населения России живет без канализации, почти у 17 % — нет туалета, и они вынуждены пользоваться выгребными ямами. При этом Россия выделяет Беларуси кредит в 1,5 млрд долларов. Почему такое положение вещей не удивляет или не возмущает россиян?

— А почему россиян не возмущает чудовищный уровень нашей коррупции? Ведь по сути коррупция — это скрытый налог, который оплачивает каждый гражданин. В России столетиями в сознании воспитывалась мысль, что коррупция — это плохо, но она была, есть и будет. Бороться с ней бесполезно.

На этом фоне какие-то полтора миллиарда долларов помощи братскому белорусскому народу не выглядят чем-то ужасным. Ведь многие в России считают, что белорусы, украинцы и русские — это один народ. Ну, как не помочь родственникам? Кубинцам помогали, сирийцам помогали, а своим братьям-белорусам денег тем более дадим.

К тому же российская пропаганда подчеркивает, что Беларусь получает не безвозмездную помощь, а кредит, который она рано или поздно вернет. Из нашей истории мы понимаем, что в таких ситуациях кредиты нам не отдают, мы их списываем. Но тем не менее российские политики ведь не говорят, что подарили эти полтора миллиарда Беларуси. Да и для России эти деньги — «копеечная сумма»: ВВП России — почти полтора триллиона долларов.

Конечно, в личных разговорах люди возмущаются: сколько можно воровать и помогать другим странам и не решать свои собственные проблемы? Но мало кто решается из-за этого выходить на улицу и протестовать.

— Ваша «Болотная революция» состоялась еще в 2011—2012 годах как реакция на выборы. Но «рвануло» не у вас, а в Беларуси в 2020-м. Почему такие разные результаты при схожих обстоятельствах?

— Действительно, много схожестей, но некоторые факторы отличают наши события. В обеих странах средний класс маленький: максимум 10 % населения, а скорее и того меньше. Основная масса людей относится к так называемому классу ниже среднего. Это как бы кандидаты в средний класс. В Беларуси люди из этой группы имели возможность ездить в Литву, Польшу и другие европейские страны, многие там работают. Они видят, как живут люди в Европе, и хотят в Беларуси жить так же, хотят стать средним классом. В России европейское влияние не такой сильный фактор: у нас только около 15 % населения имеет загранпаспорта.

Белорусы рассчитывали, что постепенно, эволюционным путем, страна дойдет до европейского уровня. Однако прошедшие выборы и их последствия обрушили все надежды. У россиян таких сильных проевропейских ожиданий не было.

Во-вторых, в Беларуси нет такой глухой периферии, как в России. Западные области Беларуси развиваются не хуже столицы. До Минска на машине из любой точки можно доехать максимум за пару часов. Попробуйте приехать в Москву с Дальнего Востока или из Сибири. Поэтому масштаб недовольства выборами географически и в процентном отношении к взрослому населению у вас намного выше, чем в России.

Митинги на Болотной площади и на проспекте Сахарова в 2011—2012 годах даже в масштабах десятимиллионной Москвы — это капля в море. В Минске же в августе прошлого года на улицу вышло гораздо больше людей. Причем белорусов никто не организовывал, перед ними никто не ставил никаких задач, люди сами вышли, чтобы заявить о том, что у них наболело.

— Как понять нынешнюю стратегию российского руко­водства в отношении нашей страны?

— Думаю, у нашего руководства никакой стратегии в отношении Беларуси нет. Все ходы плохи. Они это понимают. Антироссийские настроения в Беларуси усиливаются, экономика падает.

Самым лучшим для Москвы мог бы стать казахстанский вариант развития событий в Беларуси: Лукашенко по согласованию с Москвой перераспределяет полномочия в пользу другого человека, который станет главой государства. При этом сам Лукашенко получает гарантии неприкосновенности и занимает другую должность. Думаю, российское руководство постоянно предлагает Лукашенко этот вариант, чтобы разрядить ситуацию. Но России безумно трудно реализовать такой сценарий, потому что Александр Лукашенко, судя по всему, сам этого не хочет.

— Почему Кремль не может продавить свою повестку? Беларусь осталась в международной изоляции. Россия стала единственным экономическим партнером и кредитором. Получается, что только у Москвы сейчас есть рычаги давления.

— Россия не может взять и отодвинуть Александра Лукашенко в сторону. В Беларуси ему подчиняется вся вертикаль власти, все спецслужбы. В Минске, судя по всему, давно вычищены все контролируемые Москвой кадры. Не нужно преувеличивать возможности Кремля. Единственный инструмент, который есть у России, это личные разговоры Путина и Лукашенко.

Можно, конечно, не дать денег. Но тогда для России реализуется еще худший вариант развития событий. В Беларуси окончательно обвалится экономика, случится всеобщая забастовка… Велик риск, что в Беларуси произойдет то же, что и в Молдове, где власть перешла к проевропейским силам, и Россия не знает, что с этим делать. Допустить такое в Беларуси — страшный сон для Москвы.

Россия сейчас в такой ситуации, что не может ничего сделать в отношении Беларуси. Кто-то из моих коллег написал, что Россия теперь находится под внешним управлением Минска. Это хлесткая фраза, но она хорошо передает суть. В сложившейся ситуации Лукашенко доминирует в российско-белорусских отношениях, что для президента России очень непривычно. Путин крайне редко попадал в такие ситуации, и это его сильно раздражает.

Поэтому, думаю, как раз сейчас в Кремле идет разработка вариантов, что дальше делать с Беларусью.

— Как экономист, что вы думаете о подписании интеграционных карт? Есть ли в этом что-то серьезное или подпишут и забудут?

— Безусловно, это лишь создание видимости углубления сотрудничества. Подписание интеграционных карт само по себе ничего не стоит. Разве что белорусской стороне удобно козырять подписанными документами в переговорах о дальнейшей экономической поддержке. Можно, например, попросить газ по внутрироссийским ценам, новый кредит или другие скидки.

Для России я вообще не вижу никаких плюсов. Белорусская экономика для нас не имеет большого значения. Беларусь не поставляет нам ничего уникального, что Россия не могла бы купить у других стран.

Интеграционные карты когда-то были нужны Путину по политическим мотивам. Нужно было показать россиянам, что он восстанавливает вокруг России зону влияния, то, что в советское время называлось «социалистическим лагерем». Сейчас таких задач нет, поэтому для России подписание интеграционных карт не несет никаких политических и экономических выгод.

Читайте нас в: