Что касается широкомасштабной приватизации, то, кроме главного,
политического фактора, она сдерживается системой принятия решений и
контроля. Представитель собственника, губернатор или министр буквально
по каждой значимой сделке должен быть готов ответить на вопрос, почему
он дал на нее согласие. А поскольку однозначных ответов, особенно в
случае продажи успешного предприятия, на такие вопросы не бывает,
многие чиновники предпочитают не рисковать карьерой и продавать объекты
госсобственности по минимальной стоимости.
По пятибалльной шкале белорусскому инвестиционному законодательству
вполне можно выставить оценку 3+. Оно позволяет осуществлять как
акционирование, так и приватизацию, и те инвесторы, которые всерьез
стремятся приобрести собственность в Беларуси, такую возможность
находят. Даже если процесс разгосударствления будет идти в нынешнем
темпе, через пару лет госсобственность как монолитный блок может
перестать существовать.
С учетом климатических особенностей.
В восприятии иностранным инвестором делового климата Беларуси есть свои
особенности. Допустим, зарубежные компании спокойно относятся к
высокому уровню налогообложения — они привыкли быть донорами бюджета у
себя на родине. В то же время "золотая акция" воспринималась как угроза
священному праву собственности и потому многих отпугивала. Помимо
"акции", из законодательства в последнее время убраны другие негативные
моменты, что и дало возможность Беларуси улучшить свой инвестиционный
рейтинг.
Вместе с тем правительство сосредоточило внимание на одних вопросах,
безусловно, важных и нужных (упрощение налоговой системы,
совершенствование административных процедур), но оставляет нетронутым
огромный пласт проблем, связанных с приведением законодательства в
соответствие со стандартами, присущими правовому государству. Речь идет
об излишней регламентации хозяйственной деятельности, изменчивости норм
и особенно чрезмерной жесткости санкций за незначительные
правонарушения.
Пожалуй, самый яркий пример нестабильности — "ценовое" постановление
Минэкономики № 183. Документ кардинально изменил условия работы
субъектов хозяйствования и уже только поэтому оказал крайне негативное
влияние как на экономику, так и на инвестиционный имидж страны.
Правительство уже вроде бы согласилось с необходимостью сохранения
правовой стабильности, и, например, для вновь создаваемых предприятий в
сельской местности и малых городах установлен 5-летний мораторий на
изменения законодательства, ухудшающие условия их деятельности.
Постановление № 183 показывает, что даже признаваемые принципы могут
легко нарушаться...
К сожалению, чрезмерное вмешательство государства в хозяйственную
деятельность по-прежнему носит массовый характер и какой-либо прогресс
в этой сфере трудно заметить.
Абсолютно не понимают инвесторы, на каком основании государство
регулирует уровень зарплаты в частных компаниях и зачем оно вообще
столь массированно вмешивается в ценообразование. Не говоря уже о
нарушении принципа невмешательства в коммерческую деятельность
предприятий, эти меры приводят к растрате значительных ресурсов
госаппарата и предприятий.
А возможность наказаний за использование "неправильных" цен серьезно повышает предпринимательские риски.
Аналогичная ситуация с лицен-
зированием. Число лицензируемых видов деятельности постепенно
сокращается, но заменяющая жесткое регулирование сертификация
доставляет субъектам хозяйствования, особенно в строительстве, еще
больше проблем.
Столь же сложно бывает объяснить инвестору, почему у нас отсутствует
институт хозяйственных обществ с одним участником. Учредители для
сохранения предприятия вынуждены совершать фиктивные сделки с участием
супругов, родственников, друзей. Если же такой вариант нереализуем,
бизнес несет потери. Можно только догадываться, во что обошлась
“Велкому" (потребовалась смена лицензий, вывесок, изменение договоров и
т. д.) ненужная трансформация из хозобщества в УП, когда в этой
компании остался один участник.
Государство постепенно наводит порядок в земельных отношениях, но этот
процесс далек от завершения. В отдельных странах оформление права
собственности на землю занимает недели, у нас эта процедура может
растянуться на годы. Приходится утверждать два архитектурных проекта,
что представляется явно излишним. Рудиментом стало и право местных
властей на преимущественную покупку административных зданий. Нам не
известно ни одного случая, когда бы какой-то исполком им
воспользовался, между тем получение отказа затягивает процедуру покупки
на лишний месяц.
Для повышения инвестиционной привлекательности Беларуси крайне важно
начать давно обещанную продажу земельных участков в собственность
юридическим лицам. Пусть сначала хотя бы в чернобыльской зоне.
Роковая запятая.
И все же самым тяжелым, неприемлемым как для национального бизнеса, так
и для иностранных инвесторов пороком белорусского законодательства мы
бы назвали завышенные карательные фискальные санкции, применяемые к
правонарушениям, носящим формальный характер, к тому же часто не
причинившие государству ущерба.
Обычная ситуация: субъект хозяйствования добросовестно платит все
налоги, тем не менее, придравшись к запятой в какой-нибудь инструкции,
ему могут назначить штраф, после уплаты которого остается только
объявить себя банкротом.
За юридической помощью в нашу компанию обратилась предпринимательница,
которая не уведомила районную администрацию о начале нового вида
деятельности. При этом она исправно платила налоги и при доходе 30 млн.
BYR перечислила в бюджет 7 млн. BYR, то есть уровень налогообложения у
нее был очень приличный. Тем не менее суд не учел никаких смягчающих
обстоятельств, взыскал полученный доход — все 30 млн. Заметим, что
перед началом деятельности предпринимательница получила консультацию в
налоговой инспекции, где ей, однако, забыли сказать о необходимости
уведомления. Этот пример также свидетельствует о необходимости
упразднения фактически специальной правоспособности субъектов
хозяйствования: пусть с соблюдением закона осуществляют любой вид
деятельности, если необходимо, то с получением лицензии, лишь бы
платили налоги. Где здравый смыл в уведомлении налоговой и
регистрирующего органа о начале осуществления нового вида деятельности?
В этом что, есть какая-то польза? Или мы удовлетворяем чье-то
любопытство? Все это отвлекает от работы, да к тому же из-за санкций
грозит банкротством. Известная реклама "Заплати налоги и спи спокойно"
у нас пока преждевременна. Налоги заплатишь, но не уснешь.
Можно привести и такой недавний пример, когда по грузу, следовавшему
транзитом в РФ, в совершенно неочевидной ситуации (о ней не смогли
составить однозначного мнения даже специалисты) таможня составила
протокол о нарушении и суд конфисковал товар. Тут встает вопрос: а как
же продекларированная нашей страной свобода транзита?
В обоих случаях делались попытки обжалования, однако суд не мог
отменить своих решений, поскольку такой возможности ему не предоставил
законодатель: соответствующие статьи не предусматривают вариантов
санкций. И только Верховный суд исправил ошибки нижестоящих судов, что,
конечно, само по себе свидетельствует о позитивных тенденциях для
бизнеса в возможности судебной защиты своих прав.
Как видим, к тяжелейшим для бизнеса последствиям приводят не реальные
ошибки или нарушения, а несовершенство законодательства. Карательный
формализм нужно исключать, иначе завтра мы будем наблюдать бизнес не в
нашей стране, а в соседних.
Известно, что подготовка качественного закона — длительный затратный
процесс, даже развитые страны далеко не всегда имеют возможность
направить в эту сферу достаточные интеллектуальные и материальные
ресурсы. Но в правовом государстве несовершенство законов
компенсируется лояльным отношением к бизнесу. Во-первых, добросовестный
налогоплательщик имеет фактически иммунитет; не практикуется, например,
наложение на него жестких санкций за арифметическую ошибку в отчете,
невыполнение каких-то формальных требований и т. п. Во-вторых, все
противоречия законодательства трактуются в пользу субъекта
хозяйствования. В-третьих, размеры санкций увязаны с нанесенным ущербом
и при отсутствии такового (формальное нарушение) крупные материальные
претензии к бизнесу не предъявляются.
Совершенно непонятно, почему такие простые и давно назревшие меры,
способные серьезно улучшить деловой климат, в Беларуси до сих пор не
реализованы.
Жесткие санкции в условиях противоречивого, сложного, часто меняющегося
законодательства особенно больно бьют по малым предприятиям. Если
крупный бизнес может нанять дополнительный штат бухгалтеров, юристов,
внедрить внутренние процедуры контроля и таким образом приспособиться к
любым требованиям, то для малого бизнеса такая защита слишком
обременительна, а потому движение по правовому полю для него сопряжено
со слишком большими опасностями и потерями.
О необходимости снижения санкций говорится уже многие годы, и вроде бы
никто из власть имущих против этого не возражает. Однако, как и в
случае с регулированием цен, законотворческая практика идет пока в
совершенно другом направлении. По сообщениям СМИ (см. "БР" № 41),
подготовлены изменения, двукратно увеличивающие санкции за некоторые
хозяйственные правонарушения. Если эта информация подтвердится и проект
закона будет принят, то все усилия правительства и Нацбанка по
улучшению бизнес-климата могут оказаться перечеркнутыми.
Инвестор не поймет не только увеличения и без того чрезмерных санкций.
Он разуверится в способности правительства страны следовать им же
заявленной стратегической линии на формирование благоприятной деловой
среды и построение правового государства.
